«Циничный, двуличный, апатичным»

Опубликованно 05.08.2019 07:40

Советского Союза давно нет, но «советский человек», как социальный тип продолжается. Какие его черты унаследовал современный русский? Считается, что «гомо советских» была мораль и привык, но это на самом деле и что не морально-этические установки? Этим и другим вопросам была посвящена дискуссия, которая состоялась в Еврейском музее и Центре толерантности при поддержке Фонда Егора Гайдара. Участие социолог Лев Гудков и историк искусства Анатолий Общего. В главной роли дискуссии выступил политолог Леонид Гозман. «Лента.ру» публикует выдержки из беседы.Значения

Лев Гудков:

Мы занимаемся этой проблемой 30 лет. В феврале 1989 года, мы запустили научно-исследовательский проект, который позволил убедиться в том, что «советский человек» сформировался в начале ссср, когда только начали формироваться институты тоталитарных режимов.

С одной стороны, советский человек-это такой лозунг, проекта. И другой материал, из которого был построен тоталитарный режим советского союза. Это поколение, сформировавшееся в условиях очень жесткого тоталитарного террористического режима, который был носителем этой системы. Это человек, который родился в начале 20-х годов, соответственно, как мы и предполагали, его [поколения] уход и была одной из причин краха этого режима.

Наше предположение было, что с уходом этого поколения система начала распадаться, перестал играл, и в начале 90-х, он стал эмпирически проверены. Идея заключалась в том, что система будет меняться по мере того, как люди, которые ничего не знали, что такое советская жизнь с ее конца, и отчаяния, принуждения и идеологическое. Мы верили, что молодое поколение перейдет к другим, более терпимым, ориентированного на свободу, права человека и рынок.

Мы шли регулярно измерять текущие изменения. Каждые четыре-пять лет, мы повторяем опрос анкеты. В 1994 и 1999 годах, выяснилось, что гипотеза, о помощи советского человека не подтверждалась, и он продолжается.

Итак, мы начали думать: а что, собственно, держит? Если ответ развернут, история этой футуристической идеи связана с началом XX века. Она гласит, что он приходит в новый век, приходит новый человек рациональный, с совершенно новым отношением к жизни. Ее подхватили большевики и стали реализовывать с помощью систем образования, идеологического воспитания, организации партии и государства, общественных институтов, которые сформировали этого человека.

Попытка в первый раз описать, что из этого получилось, хочется, конечно, позже. Она принадлежит немецкий реклама Клаус Врет — человек, рожденный в России, внук владельца кондитерской фабрики «Эйнем» (в советское время - «Красный Октябрь»). Он несколько раз посетил СССР и пытался описать то, что он живет. В 1957 году вышла его книга «Советский человек», в котором он попытался представить себе то, что преобладает явление. После этого, не было работы, но они были или идеологические, как у Георгия Смирнова, либо жертву, как [Андрей] Выход [Петр Вайль и Александр] людям в. Но что они потеряю? Не человека, и лозунг идеологический проект. Эмпирических работ не было.

Данные, которые мы имеем в этих исследованиях, говорят достаточно интересный дизайн человека, адаптация к вашему государству, вредных жить с ним, и это чрезвычайно важно. Это человек, который идентифицирует себя с государством империи, но в то же время, зная, что его состояние остается обманывать, эксплуатировать. Он понимает, что это система насилия, и поэтому всегда пытается выйти из-под его контроля.

Это плохой человек, о моем здоровье, очень внимательны, бдительны, потому что эта система сопровождает его жизни, провел невероятной ломки, и мясорубку. Таким образом, это довольно циничный, уверенный, что родственники, находящиеся на очень небольшом расстоянии, недоверчиво, тот, кто боится, и в то же время внутренне агрессивный. Единственный, не в силах сделать усилия в течение длительного времени, но склонен к импульсивным действиям, ключ. Идеологическая проекция этого явления «рывок» представлен в массе фильмов поздней советской эпохи (например, «Коммунистическая»).

Но по своей природе «советского человека» фокусируется исключительно на физическое выживание и собственное, и близких. Таким образом, если говорить о морали — как она понимается в современной европейской культуре как своего рода продолжение христианской традиции (контроль вашего собственного поведения, на основании того, пожизненный член), — как это не было.Духовность

Анатолий Общего:

Я бы не хотел отрицать, что духовность существует, но определение ему не будет в спешке. Духовность-это глубоко индивидуальная история, которая связана с некоторые в духовный мир, и попытка самоопределения в пространстве определенных значений.

Насколько мы духовны? Совсем недавно сожгли собор нотр-дам-де-Пари. Когда тысячи людей встают на колени и молятся рядом, это впечатляет людей, вовлеченных в какую-то духовные ценности. Делай, народ, пытаясь возложить ответственность за то, что случилось с мусульманами и президент Micron, вероятно, еще не решили в пространстве.

Также не решил ему людей равнодушными и циничными, многие из которых у нас есть. Люди, о которых говорил Лев Дмитриевич, озабочены, прежде всего, по понятным историческим причинам, проблемы выживания человека и его семьи. Наша компания, объявлявшееся идеал сообщества, на самом деле, было очень три года, для него основную ценность и нравственный императив был [потребность] лагерь — «ты умри сегодня и завтра», когда вы можете пойти на любой компромисс для выживания.

Возвращаясь к вопросу, почему мы вдруг озаботились, традиционные ценности, — есть много разных объяснений. Первое связано с тем, что в начале 2000-х годов, появилась необходимость показать преемственность нынешней власти на тот, который был раньше.

Но эта мысль должна была что-то опираться, и тогда возникла концепция, закрепленная в мой любимый документ «Основы государственной культурной политики», заключающийся в том, что здесь, в России, своей особой цивилизации. Не иудео-христианская, не больше, чем другой, и это именно жанр, в котором есть, из-за его особенности русские значение. Необходимо, чтобы мобилизовать народ. И культуры, впервые со времен сталина стал основным мобилизации инструмент.

Когда готовился этот документ совершенно непонятно, статус не закон, декрет-это не программа, — попытки сформулировать список этих традиционных российских ценностей. И затем выплюнул на камень. Был и один, и другой вариант... Чиновники, бюрократы — не художественные, а не культурологии, не социологи — попытался составить этот список, и ничего не получалось, выходили человеческих ценностей. Затем в одном из списков, поймал значение «целомудрие». У нас есть традиционные ценности, как уважение государство, семейные ценности и целомудрие..., Что значение этого? Спорный вопрос.

Поэтому они решили не заморачиваться со списком этих традиционных российских ценностей, и просто сказать, что они есть. И когда мы что-то не нравится (например, опера " Тангейзер»), мы пришли, чтобы заявить, что он не вписывается в этот документ. В чем? Не соответствует, вот и все.

Таким образом, совершенно не заботясь о том, чтобы действительно дать компании новые значения (и это действительно не было сделано в начале 90-х, когда мы все уничтожили), они решили использовать эту концепцию в целом.«Светлое прошлое»

Лев Гудков:

Демократия-это компания, развернутая в будущем за счет конкуренции партий, ставить цели, которые могут быть достигнуты, постановка национальных программ развития. В результате, это идея представительства разных групп общества через выборы, легитимность и достоинство личности. Наш нынешний режим, развертывается в прошлом, он пытается узаконить свой статус через обращение к мифическому, не прежнее прошло.

Тысячелетия в России не с точки зрения территории, и культурного, языкового, социального планов. Вы не могли бы понять то, что говорит человек-это не только XVI, но и XVII века. Было очень сложной эволюции механизма социального развития, и говорить о блок-это очень сложно. И здесь мы можем только постулировать, что у нас было великое прошлое.

Стоимость дома, которая утверждает, теперь, это единство власти и народа, приоритет интересов государства. В результате, это постановка власти в положение, когда она не отвечает на население, не представляет его интересы, она заботится о величии страны. Следствием этого является девальвация индивидуальной жизни. Там идея жертвоприношения, аскетизма, преданность, особая духовность. И духовность вам нужно, чтобы оправдать его жертву ради государства или некоторые ложные ценности.

Таким образом, использование «прошлого» является необходимым условием для узаконивания вертикали власти и существования, или против общества, защищает его от критики, анализа и другие. Таким образом, любое утверждение самооценки личности, ее субъективной жизни, вызывает раздражение и сомнения в лояльности власти. Где идея традиционной семьи и других вещей такого рода.

Анатолий Общего:

Государство является абсолютной ценностью. Более того, именно она и ее институты являются источниками и духовности и нравственности. Но они складываются не органично, и, следовательно, должны быть кодифицированы, например, в " основах культурной политики».

Постоянное обращение к прошлому-это призыв к его показания, документы, в которых вид стоимости. Например, «Моральный кодекс строителя коммунизма». «Это же нагорной проповеди Христа, вы видите этих двух текстов, и не нашли различий». Но если вы возьмете эти два текста, вы поймете, что они не имеют ничего общего. Fedor Black написал, что «моральный кодекс» за пару часов, после большой пьянки, когда получили инструкции, как Никита Хрущев в 1951 году. Там были действительно прекрасные вещи, которые все знают хорошо. «Один за всех и все за одного!» — но где он? Это точно не Христос, а не Моисей. Unus pro omnibus, omnes pro uno — неофициальный, был лозунг Швейцарской конфедерации.

Эта чеканная формулировка появилась в середине XIX века, где царят официальные документы, которые описывают что все должно быть в национальное образование. А затем эта фраза прославлен в романе «Три мушкетера» Александра Дюма, и не самых больших источников не существует. Я пытался найти подготовил, думал, может пропустил? Не, не упустил. В 1986 году XXVII съезд КПСС «Моральный кодекс строителя коммунизма» изъяли из программы партии только тезисы о «нравственное развитие».

И вот, нам говорят: "позвольте мне вернуться в этот же код и отчасти это происходит. Но если вы возьмете сущность христианства (по крайней мере, описанное в нагорной проповеди), это непротивление злу, насилию. «Блаженны нищие духом» - это не «Моральный кодекс строителя коммунизма».Народ страдальцев

Лев Гудков:

Как люди в наших принял описывают сами? Мы их спрашиваем: какими словами вы описали бы себя, русских? Отвечают: мы, простые, терпеливые, гостеприимные, миролюбивые, добрые. Наиболее важными являются два слова: просто и пациента. Просто — это так прозрачно. Но для кого? Пациент и что? Какая сила заставляет нас терпеть и страдать? Это главная особенность для нас как сообщества. Мы-народ страдальцев.

Это основные характеристики, приукрашивающие себя, для того, чтобы заполнить его чувство зависимости и подчиненности. Неполноценности не в смысле отсутствия чего-то, а в чувстве недооцененности, опускания, уязвимости власти.

Мы имеем весь ряд этих этом но. Немцы, скажем, описывают совершенно разные: дисциплинированный, трудолюбивый, держа свое слово, аккуратный, спортивный, энергичный, образованный и так далее. У нас есть список других.

Я хочу заметить: советского человека не является этнической особенностью. Точно такие же характеристики, что мы получили на опросах через бывшего СССР, воспроизведены в других исследованиях социологов. Скажем, в работе польский социолог Ежи Мак описывает точно такие же особенности в восточной Германии, Польше и Чехии.

Но все же некоторые различия, мне кажется. Потому что даже в некоторых частях Западной Украины, которые не были под властью Российской империи, все устроено немного по-другому, и в странах Балтии, а также. Россия пережила беспрецедентный в истории цивилизации, уровень насилия по отношению к личности, в частности, в первой половине ХХ века, и это насилие продолжалось даже во времена оттепели. Короче говоря, это очень сильно повлияло характеристики «homo советских». Абсолютно с утра вещи воспринимаются обществом стандарта. Компания очень быстро все забывает уровня советского высокое кровяное давление, мы привыкли к тому, что никто не использует его собственную судьбу.

Мы «простые, добрые, гостеприимные», но на вопрос через ряд международных исследований, можно ли доверять большинству людей, 80% утверждают, что нет. Мисс Марпл говорит, мол, я, когда я вижу человека, возьми плохо, и обычно я не ошибаюсь.

Скажем, в скандинавских странах, образ совершенно другой. Люди там — от 70 до 80 процентов говорят, что люди и институты доверия, так как они сами, включенных в эти отношения, эти учреждения и управления им. У нас ситуация радикально отличается. Мы находимся в нижней части, очень несчастна, треть списка страны: Доминиканская Республика, Чили, Филиппины... В общем, те страны, которые имеют этнические или конфессиональные социальных конфликтов, он с уверенностью очень трудно. Кстати, там, степень интеграции в общественные организации выше, даже не сопоставима с нашей.

Наша компания раздроблена. Он состоит из ячеек, в которых он существует «область доверия», и это быстрее нежелание участвовать в общественных делах.Соборность

Анатолий Общего:

Я на этот счет, это логично в теории, связанной с дефицитами, которые существуют в современном обществе, и были удалены из сознания в советское время, это кипр-метод, и, которые являются главным достижением иудео-христианской цивилизации. Этот дефицит мышления, дефицит эмпатии и дефицит солидарности.

Дефицит отражение — это когда ты не поверил и не размышления о чем-то, как это происходит в традиции иудейско-христианской цивилизации. Дефицит эмпатии, сочувствия, понимания страдания их близких... В общем, понятно, какое значение имеют эти явления цивилизации-религиозной основе.

Здесь же — какая эмпатия? Четыре миллиона доносов очень преувеличенная цифра, как показывают, например, недавнее исследование «Мемориал», но тем не менее. По сути, кризис доверия, и с ним, и сочувствие — сейчас сказать.

Наконец, дефицит солидарности. Российской соборности — это не совсем солидарность. Солидарность-это когда люди объединяются для достижения общей цели, или, чтобы противопоставить что-то. И, конечно, есть дефицит самоорганизации-это самое страшное, и в культуре, и в любом месте.

Лев Гудков:

По сравнению с репрессиями нас есть такого столкновения не может не признать, что Сталин сам виновен в смерти миллионов людей. Но с другой стороны, из этого должно следовать признание его государственным преступником, убийцей, и это совершенно противоположные личности, как советского человека, и признания того, что государства! Поэтому умный прострацию, ступор и невозможность моральной оценки прошлого, рационализации, отражение его.

Большинство людей говорят: «Хватит об этом, давайте лучше понять прошлое, кто прав, кто виноват, — пострадали все». Или любой другой очень важный механизм — это недооценка масштабов репрессий.Коммунист

Лев Гудков:

Разрушение институциональной системы не означает, что все остальные системы рухнула. Системы образования, суда, полиции, армии — практически не изменились, и это дало устойчивость, и обеспечить определенную преемственность и воспроизводство стереотипов, идеологических, репрессивных и юридической практики. Сказать, что в какой-то момент, все изменилось, ошибка.

Дело не в том, какие возникают романтические видения, либеральные ценности, задаю установку, стремление к демократии. Важно то, что они делают с ними доступны учреждений, как они ломаются люди делают, чтобы адаптироваться. Этот эффект описан в русской литературе в романе «Обычная история» и очень хорошо разобрали Султан-Ничего. Здесь, конечно, несколько другие темы, но ломка человека с точки зрения блокировать процесс социальной дифференциации, разнообразия, якоря, чрезвычайно важны.

Поэтому я бы сказал, что мы имеем дело с явление вторичного или возвращение тоталитаризма в некоторые черты. Конечно, это не так, как сталинский режим, но система институциональных некоторых отношениях воспроизводит, и это надо понимать.

Анатолий Общего:

Очень важным фактором воспроизводства «homo советских» является символической политики, которая осуществляется не в 90-е годы и activision on в настоящее время в 2000-е годы: возвращение гимна советского, Ленина, на главной улице каждого города... это чрезвычайно важно, идеологической среды, в которой человек живет, каждый день она идет, и не знает его. Но она играет в «homo советских». Это не всегда можно измерить, но это происходит.

Пять лет назад было возвращено звание «Герой Труда», которое было в 1931 году, принятие в СССР («Герой Социалистического Труда»). Нет ничего более странного, чем этот титул. Какая связь между работой и героизм? Нет. Стаханов — которые, кстати, не получил это название жизни, чем посмертно, известный, как и его «подвиг». Герой Труда-это абсолютная бессмыслица. И возвращение этого названия, конечно, символически, представляет собой возврат к «homo советских».

Я считаю, что страна должна произвести настоящий коммунист, по крайней мере, на символическом уровне. Во-первых, это признание по суду советского режима, преступление, и, во-вторых — работа с все эти памятники и другие глупости (это не обязательно, их снос — может быть, изменение в музеи, где угодно). Они действительно абсолютно нет места на улицах городов. Памятники людей, которые ввергли страну в ужасное цивилизации катастрофы, не могут быть здесь. Это чудовищные тормоза, чтобы выйти из состояния «homo советских», циник, вот, и здесь.

Записал Михаил Карпов

Категория: Новости